Abstract. The aim of the research is to study the influence of different types of perennial legumes on the yield of winter wheat in comparison with black steam on chestnut soils of the dry steppe zone. The research is based on the methods of effective management of production, environmental functions, which are designed to improve the adaptability of plants and the stability of the production of winter wheat grain in the dry steppe zone. Results and practical significance. The dependence of the accumulation of root and green above-ground biomass on the species composition of perennial grasses in agrophytocenosis was revealed. In the conditions of the dry steppe zone, perennial legumes in the grain-fodder crop rotation provide the greatest yield of feed (1,8–3,1 t/ha of dry matter) and winter wheat grain (4,1-4,6 t/ha) and as a precursor in its efficiency are practically not inferior to black steam. Perennial legumes are left in the soil for an average of 1 year of use of grass to 1,42–1,94 t/ha of organic matter, which greatly affects the stabilization and increase of humus in the soil. Restoration of the acreage of forage crops and, especially, perennial legumes, will ensure more sustainable functioning of field agroecosystems. Scientific novelty. For the first time, to the arid regions of the North Caucasus (HTC – 0,3–0,5), the introduced design is resistant to negative factors of agrolandscapes, due to the replacement of energy-intensive anthropogenic resources biological factors on the basis of increasing the share of perennial legumes as a predecessor of winter wheat, efficiency is not inferior to the black steam in the development of adapted to the zone of dry steppes of environmentally safe technologies.
biologization, crop rotation, black steam, predecessor, winter wheat, perennial legumes, organic matter, grass productivity, grain yield.
Постановка проблемы (Introduction)
В настоящее время в Ставропольском крае на всех типах почв – от каштановых до черноземов – сложилась система земледелия, которая по своей структуре является интенсивной, а по уровню и степени использования средообразующего потенциала и влияния на плодородие почв, их эрозионную устойчивость – крайне экстенсивной [1, с. 21], [2, с. 116], [3, с. 164].
Для края, где 70 % территории относится к полупустынным и сухостепным ландшафтам, система земледелия не в полной мере адаптирована к меняющемуся климату, рельефу, почвенному покрову [4, с. 112], [5, с. 273].
Для увеличения производства кормов и зерна необходимо воздействовать на все факторы роста и развития растений, в том числе использовать такое мощное агротехническое средство, как правильный севооборот [6, с. 159].
В основу севооборотов положен комплекс агротехнических и организационных мероприятий, направленных на повышение плодородия почвы и увеличение урожайности полевых культур, защиту ее от разрушающих структуру факторов [7, с. 132], [8, с. 797].
Сложившаяся в последние десятилетия структура посевных площадей разрушила всю систему полевых севооборотов, деформировала систему ведения полевого и лугового кормопроизводства. Рост посевных площадей под зерновые культуры за последние 10 лет, усиление экологических рисков, обусловленных неблагоприятными климатическими изменениями, уже привели к тому, что в зоне каштановых почв содержание гумусовых веществ приблизилось к пороговому уровню – 1,7–1,9 % [9, с. 6330].
Снижение гумуса в почве может привести к необратимым процессам и экологическому кризису [10, с. 3].
Повсеместный переход в восточных засушливых районах края к севообороту с короткой ротацией (черный пар – озимые зерновые), в котором до 50 % занимают пары, повысил односторонний вынос элементов питания, увеличил численность популяций вредителей и возбудителей болезней, привел к изменению видового состава сорняков и прогрессированию эрозионных процессов [11, с. 133].
Для зоны сухих степей пар черный является основным предшественником под зерновые и как наиболее эффективно сохраняющий почвенную влагу [12, с. 7].
Вместе с тем доказано, что без внесения высоких доз органических и минеральных удобрений эффективность черного пара как предшественника резко падает за счет получения урожая зерна один раз в два года [13, с. 234].
К этому необходимо добавить высокие затраты по поддержанию поля в чистом от сорняков состоянии за счет применения гербицидов и механических обработок почвы [14, с. 28].
Именно в связи с этим неизмеримо возрастает роль многолетних бобовых трав (люцерна, эспарцет, донник), которая диктуется их высоким средообразующим потенциалом, играющим решающую роль в воспроизводстве почвенного плодородия, уменьшения энергетических затрат на выращивание сельскохозяйственных культур в системе севооборота и снижения процессов водной и ветровой эрозии на пашне [15, с. 8], [16, с. 99], [17, с. 246], [18, с. 35].
Однако до настоящего времени детальных исследований о сравнительном влиянии многолетних бобовых трав на урожайность озимой пшеницы в сравнении с черным паром на каштановых почвах сухостепной зоны Ставрополья не проводилось.
Методология и методы исследования (Methods)
Полевые опыты с многолетними травами проводились в СПК племзавод «Дружба» Апанасенковского района Ставропольского края. Тип почвы – каштановые. Содержание гумуса в горизонте А за последние 15 лет сократилось с 2,52 % до 1,98 % при его запасах в слое 0–100 см 105–120 т/га. Порозность почвы 42 %, плотность в слое 0–30 см – 1,28 г/см3. Среднегодовое количество осадков составляет 432 мм, коэффициент увлажнения (КУ) – 0,25–0,28.
Сравнительное изучение различных видов бобовых трав (люцерна, эспарцет, донник желтый, донник белый) в качестве предшественников, черного и занятого паров на урожайность озимой пшеницы сорта Зустрич проводили в 2008–2018 гг. путем закладки вариантов опыта в 2008–2011 гг. по схеме: 1) люцерна; 2) эспарцет; 3) донник желтый двулетний; 4) донник белый однолетний (пар занятый); 5) пар черный.
Многолетние травы высевали в III декаде марта следующими нормами: люцерна изменчивая (Вега 87) – 22 кг/га; донник желтый двулетний (Альшеевский) и донник белый однолетний (Снежок) – по 18 кг/га; эспарцет песчаный (Северокавказский) – 120 кг/га. Озимую пшеницу высевали 22–25 сентября нормой высева 210 кг/га. Глубина заделки семян бобовых трав – 2–3 см, эспарцета – 2–5 см, озимой пшеницы – 5–7 см. Культуры высевали сеялкой Amazone D9 6000-ЕС Combi в 4-кратной повторности.
Уход за черным паром соответствовал общепринятым рекомендациям для восточных засушливых районов Ставропольского края. После посева выполняли прикатывание почвы кольчатыми катками 3 ККШ-6. Площадь опытной делянки составляла 360 м2, учетной – 50 м2. Размещение вариантов опыта рандомизированное.
Результаты (Results)
Экспериментально установлено, что в первый год пользования сеянным травостоем с бобовыми травами было получено для скашивания два укоса: первый – в середине июня, второй – в первой половине сентября.
Среди изучаемых видов наибольшей облиственностью обладала люцерна – 65 %, затем эспарцет – 45 %, наименьшей – донник белый однолетний – 37 %. Облиственность и ботанический состав растений в одновидовых и смешанных фитоценозах практически не отличались. У всех изучаемых видов наблюдалось снижение облиственности по фазам вегетации (бутонизация – цветение).
Люцерна, эспарцет и донник, относящиеся к растениям, фиксирующим атмосферный азот, обеспечивали более высокую урожайность надземной и корневой массы в смешанном фитоценозе, чем при раздельном их высеве, вследствие более высокой плотности травостоя. Этому способствовали их ярусное размещение, разная величина и форма надземных и подземных органов растений, что на протяжении всего периода кормового использования позволяло формировать большую общую фотосинтезирующую поверхность фитоценоза.
В наших опытах величина урожая корневой и зеленой надземной биомассы в зависимости от видового состава трав подвергалась большим колебаниям (таблица 1).
Таблица 1
Динамика накопления пожнивно-корневых остатков предшественниками озимой пшеницы по годам продуктивной жизни, т/га
|
Вариант |
Сухих корней в слое 0–20 см |
Пожнивные остатки |
Органической массы за 4 года |
||||||||
|
1-й год |
2-й год |
3-й год |
4-й год |
все- го |
1-й год |
2-й год |
3-й год |
4-й год |
все-го |
||
|
Люцерна |
1,42 |
1,93 |
2,74 |
1,85 |
3,45 |
0,71 |
0,94 |
0,93 |
0,70 |
3,28 |
6,73 |
|
Эспарцет |
0,96 |
1,32 |
1,84 |
– |
2,25 |
0,62 |
0,86 |
0,67 |
– |
2,15 |
4,40 |
|
Донник желтый |
1,1 |
2,0 |
– |
– |
2,11 |
0,73 |
1,05 |
– |
– |
1,78 |
3,89 |
|
Донник белый |
0,57 |
– |
– |
– |
0,57 |
0,31 |
– |
– |
– |
0,31 |
0,88 |
|
Люцерна + эспарцет + донник желтый + донник белый |
1,50 |
2,18 |
1,8 |
1,21 |
2,28 |
1,20 |
1,05 |
0,81 |
0,54 |
3,4 |
5,68 |
Table 1
Dynamics of accumulation of crop-root residues predecessors of winter wheat by years of productive life, t/ha
|
Variant |
Dry roots in a layer of 0–20 cm |
Crop residues |
Organic weight for 4 years |
||||||||
|
1st year |
2nd year |
3rd year |
4th year |
total |
1st year |
2nd year |
3rd year |
4th year |
total |
||
|
Alfalfa |
1.42 |
1.93 |
2.74 |
1.85 |
3,45 |
0,71 |
0.94 |
0.93 |
0.70 |
3,28 |
6.73 |
|
Sainfoin |
0.96 |
1.32 |
1.84 |
– |
2.25 |
0.62 |
0.86 |
0.67 |
– |
2,15 |
4.40 |
|
Yellow melilot |
1.1 |
2.0 |
– |
– |
2,11 |
0.73 |
1.05 |
– |
– |
1,78 |
3.89 |
|
White melilot |
0.57 |
– |
– |
– |
0.57 |
0.31 |
– |
– |
– |
0,31 |
0.88 |
|
Alfalfa + sainfoin + yellow melilot + white melilot |
1.50 |
2.18 |
1.8 |
1.21 |
2.28 |
1.20 |
1.05 |
0.81 |
0.54 |
3.4 |
5.68 |
По количеству накопленного в почве органического вещества наиболее эффективными как предшественники оказались люцерна и травосмесь – люцерна + эспарцет + донник желтый + донник белый.
Благодаря развитию мощной корневой системы все изучаемые виды трав с учетом своего онтогенеза в разной степени пополняли в почве запасы органического вещества. Важная характеристика многолетних бобовых трав – почвообразующая способность благодаря их корневым и пожнивным остаткам. В наших опытах наибольшее количество пожнивно-корневых остатков в сумме за 4 года продуктивной жизни перед распашкой травостоя поступило с люцерной и травосмесью с участием люцерны, донников и эспарцета до 5,68–6,73 т/га органического вещества. В среднем за 1 год они оставляли в почве органических остатков: одновидовые посевы люцерны – 1,68 т/га; эспарцет – 1,47; донник желтый – 1,94; донник белый – 0,88, травосмесь – 1,42 т/га.
Нарастание корневой массы в одновидовых и смешанных посевах разного ботанического состава имело свои особенности. Общая масса корней в слое почвы 0–20 см на посевах второго года жизни колебалась в пределах 1,93–2,18 т/га. На посевах третьего года жизни в связи с выпадением из состава травосмеси донника желтого двулетнего масса корней увеличилась только у люцерны до 2,74 т/га и эспарцета до 1,84 т/га. На посевах четвертого года жизни, в связи с выпадением эспарцета из состава травосмеси процессы разложения преобладали над процессами накопления и количество общей корневой массы у люцерны уменьшилось на 0,9 т/га.
Высеваемые в качестве предшественника озимой пшеницы культуры представляют интерес не только как поставщики органического вещества в почву, но и собственно как производители сельскохозяйственной продукции.
Как и следовало ожидать, в год посева наибольший прирост зеленой массы был получен у двух видов донника: белого (однолетнего) – 9,7 т/га, желтого (двулетнего) – 7,8 т/га, а также травосмеси с участием донников – 8,2 т/га, что выше соответственно в 1,2, 1,4, 1,3 раза по сравнению с люцерной в чистом воде. Различия в величине урожайности зеленой массы и сухого вещества между одновидовыми посевами бобовых трав и их травосмеси в первый год жизни не превышали 6,5–7,2 % (таблица 2).
Таблица 2
Продуктивность многолетних бобовых трав разных лет жизни
|
Вариант
|
Срок жизни травостоя (лет) |
Урожайность по годам продуктивной жизни, т/га |
||||
|
1-й год |
2-й год |
3-й год |
4-й год |
Среднее за 4 года |
||
|
Зеленая масса Сухое вещество |
Зеленая масса Сухое вещество |
Зеленая масса Сухое вещество |
Зеленая масса Сухое вещество |
Зеленая масса Сухое вещество |
||
|
Люцерна |
4 |
6,4 1,4 |
14,2 3,0 |
19,8 4,3 |
16,3 3,6 |
14,2 3,1 |
|
Эспарцет |
3 |
6,0 1,1 |
12,6 2,7 |
13,8 2,9 |
– |
10,8 2,2 |
|
Донник желтый |
2 |
7,8 1,3 |
10,4 2,4 |
– |
– |
9,1 1,8 |
|
Донник белый |
1 |
9,7 2,2 |
– |
– |
– |
9,7 2,2 |
|
Люцерна + эспарцет + донник желтый + донник белый |
4 |
8,2 1,7 |
18,5 3,3 |
12,2 2,8 |
10,5 2,2 |
12,3 2,5 |
|
НСР05, т/га |
|
0,62 |
0,78 |
1,18 |
0,96 |
|
Table 2
Productivity of perennial legumes of different years of life
|
Variant |
The life of grass (years) |
Yield by year of productive life, t/ha |
||||
|
1st year |
2nd year |
3rd year |
4th year |
Average for 4 years |
||
|
Green mass Dry matter |
Green mass Dry matter |
Green mass Dry matter |
Green mass Dry matter |
Green mass Dry matter |
||
|
Alfalfa |
4 |
6.4 1.4 |
14.2 3.0 |
19.8 4.3 |
16.3 3.6 |
14.2 3.1 |
|
Sainfoin |
3 |
6.0 1.1 |
12.6 2.7 |
13.8 2.9 |
– |
10.8 2.2 |
|
Yellow melilot |
2 |
7.8 1.3 |
10.4 2.4 |
– |
– |
9.1 1.8 |
|
White melilot |
1 |
9.7 2.2 |
– |
– |
– |
9.7 2.2 |
|
Alfalfa + sainfoin + yellow melilot + white melilot |
4 |
8,2 1.7 |
18.5 3.3 |
12.2 2.8 |
10.5 2.2 |
12.3 2.5 |
|
SSD05, t/ha |
|
0.62 |
0.78 |
1.18 |
0.96 |
|
На второй год жизни трав все изучаемые виды трав обеспечили к моменту бутонизации как в одновидовых, так и в поливидовых фитоценозах урожайность зеленой массы порядка 10,4–18,5 т/га, что превышало урожайность первого года в среднем в более чем в 1,9 раза. Что касается травосмеси, то на второй год люцерна в смеси с эспарцетом и донниками превышала достоверно урожайность одновидовых посевов на 4,3–8,1 т/га. Урожайность донника однолетнего в системе занятого пара находилась на уровне 9,7 т/га зеленой массы.
В среднем за 4 года пользования травостоя наиболее продуктивными были одновидовые посевы люцерны с урожайностью зеленой массы 14,2 т/га, сухого вещества – 3,1 т/га. Урожайность травосмеси была ниже соответственно на 13,4; 19,4 % за счет поэтапного выпадения двух видов донника и эспарцета.
Большие потенциальные возможности травосмесей из нескольких видов бобовых трав, используемых в качестве предшественника под озимую пшеницу, позволяли более эффективно использовать среду обитания. Высокая фитомелиоративная способность бобовых видов трав с разным циклом онтогенетического развития во многом обеспечивала повышение продуктивности бобового агрофитоценоза, что способствовало более высокому эффекту последействия, выразившемуся в росте урожайности озимой пшеницы в звене зерно-кормового севооборота: многолетние травы + озимая пшеница, которая была почти на уровне черного пара (таблица 3).
Таблица 3
Влияние предшественников на урожайность озимой пшеницы
|
Предшественник |
Урожайность зерна по годам, т/га |
||||||||
|
2011 |
2012 |
2013 |
2014 |
2015 |
2016 |
2017 |
2018 |
Среднее за 4 года |
|
|
Люцерна |
– |
– |
– |
– |
4,9 |
5,1 |
4,6 |
4,0 |
4,6 |
|
Эспарцет |
– |
– |
– |
4,5 |
4,6 |
4,1 |
4,6 |
|
4,4 |
|
Донник желтый |
– |
– |
4,0 |
4,8 |
4,0 |
3,5 |
|
|
4,1 |
|
Донник белый (пар занятый) |
– |
3,0 |
3,5 |
3,7 |
3,2 |
|
|
|
3,4 |
|
Люцерна + эспарцет + донник желтый + донник белый |
– |
– |
– |
– |
4,9 |
4,8 |
4,3 |
4,0 |
4,5 |
|
Пар черный |
5,5 |
5,8 |
4,2 |
4,6 |
|
|
|
|
5,0 |
|
НСР05, т/га |
0,38 |
0,41 |
0,29 |
0,33 |
0,35 |
0,18 |
0,73 |
0,64 |
|
Table 3
Influence of predecessors on winter wheat yield
|
Predecessor |
Grain yield by year, t/ha |
||||||||
|
2011 |
2012 |
2013 |
2014 |
2015 |
2016 |
2017 |
2018 |
Average for 4 years |
|
|
Alfalfa |
– |
– |
– |
– |
4.9 |
5.1 |
4.6 |
4.0 |
4.6 |
|
Sainfoin |
– |
– |
– |
4.5 |
4.6 |
4.1 |
4.6 |
|
4.4 |
|
Yellow melilot |
– |
– |
4.0 |
4.8 |
4.0 |
3.5 |
|
|
4.1 |
|
White melilot (busy steam) |
– |
3.0 |
3.5 |
3.7 |
3.2 |
|
|
|
3.4 |
|
Alfalfa + sainfoin + yellow melilot + white melilot |
– |
– |
– |
– |
4.9 |
4.8 |
4.3 |
4.0 |
4.5 |
|
Black steam |
5.5 |
5.8 |
4.2 |
4.6 |
|
|
|
|
5.0 |
|
SSD05, t/ha |
0.38 |
0.41 |
0.29 |
0.33 |
0.35 |
0.18 |
0.73 |
0.64 |
|
Анализ урожайных данных озимой пшеницы по предшественникам (многолетние бобовые травы) показал, что при равной норме высева семян число растений и продуктивных стеблей на 1 м2 наблюдалось в следующей последовательности: пар черный – 237–250 шт/м2, люцерна – 218–230 шт/м2, эспарцет – 241–255 шт/м2, донник желтый – 198–202 шт/м2, донник белый – 178–202 шт/м2. Наиболее благоприятные условия складывались по пару черному и люцерне.
Увеличение количества органического вещества, накопленного различными бобовыми травами за годы продуктивной жизни, тесно коррелирует с уровнем урожайности озимой пшеницы. Корреляционный анализ связей ч1 (предшественник) и ч2 (урожайность зерна озимой пшеницы) показал, что они существенно прямолинейны и характеризуются коэффициентами корреляции различной степени сопряженности: для люцерны ч1,2 = 0,76, для черного пара ч1,2 = 0,83, для эспарцета ч1,2 = 0,68, для донника желтого (двулетнего) ч1,2 = 0,62, для донника белого (однолетнего) ч1,2 = 0,43, для бобовой травосмеси ч1,2 = 0,72.
При колебаниях экологических условий в пределах диапазона зоны, допускающего их функционирование, озимая пшеница по предшественникам (бобовые травы и черный пар) направляет свою жизнедеятельность на максимизацию продукционного процесса, используя образующиеся ассимилянты для формирования урожая зерна, в наших опытах от 4,5 до 5,8 т/га.
Обсуждение и выводы (Discussion and Conclusion)
Результаты исследований показали, что для условий сухостепной зоны выращиваемые многолетние бобовые травы (люцерна, эспарцет, донник) в зерно-кормовом севообороте в качестве предшественника обеспечивают наибольший выход кормов и зерна и по своей эффективности не уступают черному пару. Кроме этого, многолетние травы оставляют в почве в среднем за 1 год пользования травостоя до 1,42–1,94 т/га органического вещества, что в значительной мере сказывается на стабилизации и повышении содержания гумуса в почве.
В стратегическом плане наиболее действенным фактором сокращения затрат на выращивание озимой пшеницы и улучшение экологического состояния агроландшафтов является интенсификация производства кормов на посевах бобовых трав при расширении их площадей в 2,5–3,0 раза, особенно в восточных засушливых районах Ставрополья. Восстановление площадей кормовых культур и особенно многолетних трав, несомненно, обеспечит более устойчивое функционирование полевых агроэкосистем на Юге России.
1. Shpakov A. S. Sistemy kormoproizvodstva Central'noy Rossii: molochno-myasnoe zhivotnovodstvo. M.: RAN, 2018. 272 s.
2. Trukhachev V. I., Sklyarov I. Yu., Sklyarova Yu. M. Current status of resource potential of agriculture in the South of Russia // Montenegrin Journal of Economics. 2016. Vol. 12. No. 3. Pp. 115-126.
3. Grebennikov V. G., Shipilov I. A., Honina O. V. Energosberegayuschaya tehnologiya vyraschivaniya mnogoletnih trav na degradirovannyh kashtanovyh pochvah suhostepnoy zony // Zhivotnovodstvo i kormoproizvodstvo. 2019. T. 102. № 2. S. 163-173. DOI:https://doi.org/10.33284/2658-3135-102-2-163.
4. Dridiger V. K., Zhukova M. P., Fedotov A. A., Shtel'mah A. I. Ispol'zovanie esparceta v kachestve parozanimayuschey kul'tury v krayne zasushlivoy zone Stavropol'skogo kraya // Nauchnoe obespechenie agropromyshlennogo kompleksa v sovremennyh ekonomicheskih usloviyah: materialy mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferencii i zasedaniya soveta po vedeniyu zemledeliya v zasushlivyh usloviyah. Volgograd, 2014. S. 111-119.
5. Lihodievskaya S. A. Produktivnost' ozimoy pshenicy v zavisimosti ot predshestvennikov v usloviyah zasushlivoy chasti Stavropol'skogo kraya // Evolyuciya i degradaciya pochvennogo pokrova: sbornik nauchnyh statey po materialam V Mezhdunarodnoy nauchnoy konferencii. Stavropol', 2017. S. 273-275.
6. Matais L. N., Glushkova O. A. Effektivnost' kormovyh sevooborotov s raznym urovnem nasyscheniya kleverom lugovym i ih vliyanie na elementy struktury urozhaya zernofurazhnyh kul'tur // Vestnik APK Stavropol'ya. 2018. № 2 (30). S. 158-160. DOI:https://doi.org/10.31279/2222-9345-2018-7-30-158-160.
7. Maksyutov N. A., Skorohodov V. Yu., Mitrofanov D. V., Kaftan Yu. V., Zenkova N. A., Zhizhin V. N. Osnovnye faktory, vliyayuschie na urozhaynost' sel'skohozyaystvennyh kul'tur v sevooborotah i bessmennyh posevah na chernozemah yuzhnyh Orenburgskoy oblasti // Zhivotnovodstvo i kormoproizvodstvo. 2018. T. 101. № 3. S. 133-143.
8. Kulintsev V. V., Dridiger V. K., Godunova E. I., Kovtun V. I., Zhukova M. P. Effect of No-Till technology on the available moisture content and soil density in the crop rotation // Research Journal of Pharmaceutical, Biological and Chemical Sciences. 2017. Vol. 8. No. 6. Pp. 795-799.
9. Lapenko N. G., Godunova E. I., Dudchenko L. V., Kuzminov S. A., Kapustin A. S. Current state and ways to save the steppe ecosystems of Stavropol // Indo American Journal of Pharmaceutical Sciences. 2019. Vol. 6. No. 3. Pp. 6329-6336. DOI:https://doi.org/10.5281/zenodo.2604260.
10. Chebochakov E. Ya., Shpedt A. A. Effektivnost' priemov biologizacii zemledeliya v raznyh agroekologicheskih rayonah Sredney Sibiri // Zemledelie. 2018. № 6. S. 3-5. DOI:https://doi.org/10.24411/0044-3913-2018-10601.
11. Zelenev A. V. Predshestvenniki ozimoy pshenicy pri vozdelyvanii v polevyh sevooborotah suhostepnoy zony Nizhnego Povolzh'ya // Mirovye nauchno-tehnologicheskie tendencii social'no-ekonomicheskogo razvitiya APK i sel'skih territoriy: materialy mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferencii, posvyaschennoy 75-letiyu okonchaniya Stalingradskoy bitvy. Volgograd, 2018. S. 132-137.
12. Kislov A. V., Glinushkin A. P., Kascheev A. V., Sudarenkov G. V. Ekologizaciya sevooborotov i biologicheskaya sistema vosproizvodstva pochvennogo plodorodiya v stepnoy zone Yuzhnogo Urala // Zemledelie. 2018. № 6. S. 6-10. DOI:https://doi.org/10.24411/0044-3913-2018-10602.
13. Vol'ters I. A., Vlasova O. I. Stroenie pahotnogo sloya pochvy v zavisimosti ot predshestvennikov ozimoy pshenicy v usloviyah zony neustoychivogo uvlazhneniya // Evolyuciya i degradaciya pochvennogo pokrova: sbornik nauchnyh statey po materialam V Mezhdunarodnoy nauchnoy konferencii. Stavropol', 2017. S. 233-234.
14. Chebochakov E. Ya., Edimeichev Yu. F., Shaposhnikov G. M., Murtaev V. N. Protivoerozionnaya effektivnost' priemov biologizacii zemledeliya v stepnom i lesostepnom agrolandshaftnyh rayonah Sredney Sibiri // Kormoproizvodstvo. 2019. № 1. S. 27-30. DOI:https://doi.org/10.25685/KRM.2019.2019.24980.
15. Korzhov S.I., Trofimova T.A., Kotov G.V. Biologicheskaya aktivnost' pochvy pri sovmestnom poseve kul'tur // Zemledelie. 2018. № 8. S. 8-10. DOI:https://doi.org/10.24411/0044-3913-2018-10802.
16. Chuhlebova N. S., Golub' A. S. Perspektivy ispol'zovaniya donnika v Stavropol'skom krae // Pitatel'nye zerna ustoychivogo buduschego - mezhdunarodnyy god zernobobovyh: materialy mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferencii. Stavropol', 2016. S. 99-102.
17. Donec I. A., Shabaldas O. G., Zubchenko E. G. Biologicheskie osobennosti vidov donnika na Stavropol'e // Evolyuciya i degradaciya pochvennogo pokrova: sbornik nauchnyh statey po materialam V Mezhdunarodnoy nauchnoy konferencii. Stavropol', 2017. S. 246-247.
18. Gamidov I. R., Ibragimov K. M., Umahanov M. A., Teymurov S. A. Agrobiologicheskaya ocenka perspektivnyh sortoobrazcov esparceta peschanogo (Onobrýchis arenária) dlya vozdelyvaniya v aridnyh usloviyah Respubliki Dagestan // Kormoproizvodstvo. 2018. № 4. S. 32-36. DOI:https://doi.org/10.25685/KRM.2018.2018.13670.
